Острый миелоидный лейкоз (ОМЛ) — один из самых агрессивных видов рака крови.

Даже современные методы лечения — высокодозная химиотерапия и пересадка костного мозга — продлевают жизнь, но ценой тяжелых побочных эффектов.

Часто болезнь возвращается, потому что раковые клетки учатся сопротивляться лекарствам.

Команда исследователей под руководством Наташи Кириенко из Университета Райса решила атаковать лейкоз с другой стороны — через его энергетическую систему.

Раковые клетки растут так быстро, что их митохондрии — «электростанции» клетки — работают на пределе, — объясняет Кириенко. — При этом сами механизмы, которые должны поддерживать митохондрии в порядке, у рака сломаны. Мы нашли способ использовать эту уязвимость: наши препараты убивают клетки ОМЛ, но не трогают здоровые.

Проект получил грант от Техасского института исследований рака (CPRIT).

В команде — гематолог Наталья Баран из Университетской больницы Берна и химик Скотт Гилбертсон из Хьюстонского университета.

Вместе они работают над двумя задачами:

• Оптимизировать новые препараты, которые бьют по митохондриям.
• Подобрать индивидуальные схемы лечения для пациентов, особенно тех, кому не помогают стандартные методы.

Эксперименты проводят на мышах с человеческими раковыми клетками — это помогает предсказать, как терапия сработает у людей.

Мы не просто тестируем вещества в пробирке, — говорит Гилбертсон. — Нам важно понять, как они ведут себя в живом организме.

Если подход окажется успешным, у пациентов с ОМЛ появится больше шансов — не просто прожить дольше, но и избежать изнурительного лечения. Аналогичные методы, возможно, помогут и при других устойчивых к терапии опухолях.

Этот проект важен по трем причинам:

1. Точечное воздействие. Если традиционная химиотерапия бьет по всем быстро делящимся клеткам (отсюда выпадение волос, тошнота), то митохондриальная терапия может стать более избирательной.
2. Преодоление резистентности. Многие пациенты с ОМЛ умирают из-за рецидивов — новый подход потенциально решает эту проблему.
3. Персонализация. Тестирование на разных мутациях позволит подбирать лечение точнее, снижая процент неудач.

Главный риск в данном случае — гипероптимизм.

Митохондриальные препараты пока тестируют на мышах, а человеческий организм сложнее.

Например:

• У людей чаще возникают непредсказуемые побочные эффекты.
• ОМЛ крайне гетерогенен — даже персональные схемы могут не сработать для части пациентов.

Нужны длительные клинические испытания, прежде чем говорить о прорыве.

Ранее ученые разработали новую стратегию поиска и уничтожения стволовых клеток лейкемии.