Его рост связывают с изменениями в питании и образе жизни. Хирургия и химиотерапия продвинулись далеко вперед, но устойчивость к лекарствам и рецидивы опухолей по-прежнему ставят врачей в тупик. Один из ключевых механизмов, который часто «сходит с ума» при этом раке — сигнальный путь EGFR/MAPK. Он разгоняет рост опухоли, но его скрытые союзники, особенно некодирующие РНК, до конца не изучены.

Ученые из Шестой больницы Университета Сунь Ятсена совершили прорыв. Они обнаружили длинную некодирующую РНК под названием ESSENCE (ENST00000415336), которая управляет развитием рака. Оказалось, ESSENCE защищает от разрушения важный фермент CAD, отвечающий за синтез пиримидинов. Это дает опухоли энергию для роста и помогает ей избегать ферроптоза — особого типа клеточной смерти.

Результаты опубликованы в издании Research.

Как это работает

• ESSENCE активируется под действием белка EGR1, который включается сигналом EGFR/MAPK.
• ESSENCE связывается с CAD и мешает его уничтожению белком KEAP1.
• В результате раковые клетки получают больше строительных материалов для ДНК и лучше сопротивляются лечению.

Исследователи проверили, можно ли использовать это знание для терапии. Они взяли опухоли пациентов, пересадили их мышам и испытали комбинацию двух препаратов: селуметиниба (блокирует путь MAPK) и сульфасалазина (провоцирует ферроптоз). Опухоли с высоким уровнем ESSENCE резко замедляли рост, а те, где ESSENCE было мало, почти не реагировали.

Что дальше

ESSENCE может стать маркером для подбора терапии. Но пока неясно:

• Работает ли этот механизм в других типах рака.
• Насколько безопасна комбинация препаратов для людей.

Сейчас ученые думают, как прицельно атаковать связку ESSENCE-CAD. Если получится, это откроет новые возможности не только для рака кишечника.

Это исследование — шаг к персонализированной медицине. Если подтвердится, что уровень ESSENCE предсказывает ответ на терапию, врачи смогут точнее подбирать лечение. Комбинация ингибитора MAPK и индуктора ферроптоза — логичный ход: первый ослабляет защиту опухоли, второй добивает ее через уязвимость.

Также работа напоминает, что длинные некодирующие РНК — не «мусорная ДНК», а полноценные игроки в онкологии. Чем больше таких мишеней найдем, тем больше шансов обойти устойчивость к терапии.

Главный вопрос — насколько мышиная модель отражает человеческую болезнь. Опухоли в PDX-моделях могут терять гетерогенность (разнообразие клеток), а иммунная система мышей не идентична нашей. Кроме того, сульфасалазин — старый препарат с массой побочных эффектов; его долгосрочное применение при раке сомнительно.

Ранее ученые заявили, что манго останавливает рост раковых клеток.