Их исследование, опубликованное в журнале Nature, впервые показало, какие участки мозга отвечают за эту способность.

Представьте ребенка, который часто видит осу, влетающую в гнездо возле его дома. Однажды насекомое жалит его — и теперь он боится не только самой осы, но и пустого гнезда.

Хотя в момент укуса гнезда рядом не было, мозг связал его с опасностью.

Это и есть выводная эмоция — реакция на то, что само по себе не причиняло вреда, но ассоциируется с угрозой.

Ученые воссоздали похожую ситуацию у крыс. Сначала грызуны слышали звук и видели изображение, не вызывающее у них страха.

Позже картинку показывали им вместе с неприятным воздействием. На следующий день оказалось: если крысы слышат только звук, они замирают — значит, ожидают опасности. Они додумали связь между нейтральным сигналом и угрозой.

Чтобы понять, как это работает, исследователи изучили активность нейронов в префронтальной коре — области, отвечающей за сложное мышление. Оказалось:

• Если звук и изображение изначально предъявлялись вместе, после негативного опыта нейроны начинали реагировать на оба сигнала.
• Если же работу префронтальной коры временно блокировали, крысы не могли сделать вывод о связи звука и угрозы.
• Когда отключали передачу сигналов от префронтальной коры к миндалевидному телу (зоне страха), крысы помнили связь, но не боялись звука.

Раньше считалось, что миндалевидное тело отвечает за все эмоциональные реакции, — объясняет Йохансен.

Но наше исследование доказывает: сложные, почти человеческие эмоции, основанные на выводах, требуют участия префронтальной коры.

Эта работа открывает путь к изучению механизмов тревоги и посттравматических расстройств — ведь они часто связаны именно с воображаемыми угрозами.

Этот эксперимент важен по трем причинам:

1. Понимание тревожных расстройств — многие фобии и ПТСР возникают из-за «надуманных» связей (например, когда человек боится не только места аварии, но и похожих улиц). Теперь мы знаем, какие зоны мозга в этом задействованы.
2. Развитие терапии — если научиться избирательно подавлять гиперактивность префронтальной коры, можно снизить интенсивность невротических реакций.
3. Эволюция сознания — способность к эмоциональным выводам отличает человека от большинства животных. Теперь мы видим, что у крыс есть зачатки этого механизма.

Остается вопрос: насколько точно крысиная модель отражает человеческие эмоции? Страх — физиологическая реакция, но у людей он часто осложнен социальными и когнитивными факторами (например, чувством вины или воспоминаниями).

Ранее ученые выяснили, что страх передается по наследству.